Сергей объявился в начале июня. Он позвонил во время завтрака.

– Да, алло, слушаю! – закашлялся отец. – Да, слушаю! А, ты, Сереж, привет.

Держа трубку подле уха, он медленно направился на балкон. Я пошел следом.

– Ну, я тебя понял, Сереж, – произнес, наконец, отец и почесал задумчиво кончик носа. – То есть ты принял решение работать с нами!? Мы? Да, конечно. Ну, мы же тебе сделали предложение, значит, собираемся объединяться! Иначе к чему все эти разговоры!

Отец замолк, слушая и иногда произнося «угу» и «ну, да».

– Ну, раз тебя уже выпроваживают, то можешь везти свой товар к нам на склад, раз решил работать вместе. Это разумно. Когда ты хочешь его привезти?

Сидя спиной к отцу на балконном диванчике, я глядел во двор и слушал.

– Мы сейчас едем на склад. Хорошо, дождемся тебя. Давай, подъезжай через пару часиков. Выгрузим тебя. Договорились. Хорошо. Пока, – отец нажал кнопку телефона.

– Че, он уже хочет товар свой привезти? А мы же документы еще не оформляли!? – резко развернувшись, сказал я.

– Оформим, что за беда? – спокойно произнес он.

– Просто как-то не по порядку все, – пожал я плечами. – Давно бы уже оформили документы и начали работать. Месяц прошел! Хотя, может, у него там свои какие дела.

Приехав на склад, мы начали погрузку. Вскоре со стороны проходной послышался звук мотора, и к складу подкатил бортовой «ЗиЛ» с железным контейнером в кузове.

– Сергей приехал, – произнес я.

– Ну, приехал, так приехал, – сказал отец, неся коробки в «газель».

– День добрый, – возник у входа квадратный силуэт в шортах, майке и шлепанцах.

– Привет, Серый! – выпалил я, и мы пожали руки.

– Здравствуйте, Анатолий Васильевич, – учтиво произнес тот, чинно сблизился с отцом и почти как на официальном приеме обозначил рукопожатие.

– Привет, Сереж, – буднично ответил отец.

– Загружаетесь? – произнес Сергей.

– Да, почти уже загрузились! – радостно выдал я. – А ты там чего привез!?

– Да там весь мой товар, мы с Анатолием Васильевичем утром созванивались, решили, что мне лучше его сразу везти к вам, – сказал Сергей, отирая тыльной стороной ладони обильный пот со лба и висков. – Дихлофосы, освежители, в общем, «Аэросиб» и соли немного. И я захватил несколько витрин, подумал, может, пригодятся нам тут.

– Правильно, Серый! Молодец! Вези все, разберемся! – засмеялся я, порадовавшись хозяйственности будущего компаньона. – Сейчас, погоди, докидаем и подъезжай сюда!

– Давайте, я вам помогу, все быстрее будет, – произнес тот и вмиг оказался рядом, показал рукой на коробки, уточнил «эти? сколько? десять?», услышав мое «угу», схватил одну, мигом отнес в кузов «газели», вернулся, схватил следующую. Управился за минуту.

– Все, па, отъезжай, – сказал я. – Серый, подъезжай, будем тебя разгружать.

– Может я пока поеду отвезу товар, а вы сами тут разгрузитесь? – предложил отец.

– Нормальная идея! – поддержал я. – Поезжай, па, а мы выгрузимся пока.

– Ну че, подъезжать? – переспросил Сергей, едва «газель», натужно рыча, укатила.

Я кивнул. Тот пошел к «ЗиЛу». Я хмыкнул, походка Сергея смешила. Широкие плечи, короткие ноги, полноватая комплекция. Он шел, часто перебирая ногами, и руки, казавшиеся короткими из-за полноты тела, болтались тряпичными кистями в такт шагов. Грузовик подъехал к складу. Сергей, сопя и с заметным трудом неловко залез в кузов и распахнул двери контейнера.

– А поддоны зачем привез? – удивился я. – У нас их навалом тут.

– Ну, я ж не знал. Их тут всего три штуки, – сказал Сергей и, гоготнув, добавил. – В общак! Мой взнос в общак будет!

– Ладно, давай! – улыбнулся я, проникаясь к тому все большей симпатией.

«Клевый малый этот Серый!» – думал я, пока мы трудились. «Надо же, так удачно все вышло – и товар получили какой хотели и партнера такого замечательного, доброго, веселого, открытого! Батя, вот, как всегда, вечно недоволен всем. Даже и сейчас злой. Чем ему Серый не угодил? Ну спросил второй раз про нашу схему работы. И чего? Можно было ответить нормально, сказать – потом узнаешь. Нет, нужно нагрубить человеку, которого, мало того, что не знаешь, так и еще нормальному самому по себе. Сработаемся мы с Серым, похоже. Отличный партнер у нас будет».

Я радовался тому, что время моего затворничества в работе с отцом кончилось. Я так устал от его нотаций, нравоучений, чтения морали и вечных рассказов как надо жить, а как не надо, что готов был все бросить и уйти куда глаза глядят. Настолько все обрыдло и опротивело. Я уже не хотел видеть отца в принципе. Затхлость стоявшей вокруг жизни душила. И потому я всеми силами устремился навстречу новому повороту в работе как устремляется ныряльщик из глубины вверх, чувствуя, что кислород на исходе и, вот-вот, еще немного и наградой за терпение станет спасительный глоток воздуха.

– Витрины, давай, сначала скинем! – разогнал мои мысли Сергей.

– Блин, да у нас своих там некуда девать, – кивнул я в сторону прежнего склада.

– В общак, тоже пойдут в общак! – гоготнул Сергей и расплылся в улыбке.

Новый склад был почти пуст, и мы отнесли витрины в самый дальний угол.

– Ну, вы ж с «Арбалетом» работаете? – произнес Сергей.

– Да с «Арбалетом», по-моему, все работают, – ответил я. – Вы же работали?

– Да, у нас с ними бартер на хорошие объемы был. И с «Мангустом» работаете?

– Работаем. Вы же тоже работали, да?

– Аха! – сказал Сергей, исковеркав слово «ага». Я давно привык к местному говору, смягчавшему букву «г» до смешанного «гх». Но чистое «х» сильно резануло мой слух.

– Получается, вы со всеми у нас тут оптовиками работаете? – продолжил Сергей.

– Да как и все, с кем-то работаем, с кем-то нет, – уклончиво произнес я.

Сергей пожевал нижнюю губу, хотел что-то сказать, но задумчиво выдохнув, лишь произнес: «Так, дихлофос, тут двести пятьдесят коробок, куда?»

Я подтащил пустой поддон к грузовику и коротко сказал: «Давай!»

Неспеша минут за сорок мы выгрузили три поддона. С Сергея пот тек ручьем. По лбу, по вискам, по складкам шеи. Он тяжело дышал как человек, не привыкший к долгим и регулярным физическим нагрузкам. Несмотря на жару, я лишь размялся и едва взмок.

Следом пошли соли – плотные коробки килограмм в пятнадцать.

Закончив с ними, Сергей тяжело выдохнул, распрямился и упер руку в поясницу.

– Устал? – брякнул я.

– Да не, спина, – тут же сильнее сморщился тот, глянул на меня. – У меня ж спина сорвана, поэтому я стараюсь ее беречь.

Я посочувствовал, сказал, что у отца спина тоже сорвана и тут же подбодрил тем, что объединимся, увеличим торговые обороты и сразу наймем кладовщика и грузчика.

– В «Саше», наверное, хорошо зарабатывал? – поинтересовался я следом.

– Да, Давидыч хорошо платил. Не всем. Всем обычно, а мне нормально. Я у него на хорошем счету был. В свое время я ему «Сашу» поднял. И поставщиков находил, и контракты подписывал, и по городам катался, и тут по городу сбыт весь нашел.

Сказанным я восхитился, ведь нам с отцом достался активный и опытный партнер.

– Давидыч, знаешь, по сколько мне платил!? – обронил Сергей.

– По сколько?

– По сорок тысяч в месяц.

– Ничего себе! – открыл я рот от удивления и присвистнул.

– Ну, он мне официально двадцать платил и, чтоб остальные не знали, еще двадцать давал. А то, если б остальные в «Саше» узнали, то такой бы хай подняли!

– Еще бы! – поддержал я.

Сумма, озвученная Сергеем, ошарашила. Десять тысяч считались в городе хорошей средней зарплатой; двадцать – комфортной, при которой уже могли оставаться излишки.

– Да уж, понимаю теперь тебя. Я бы тоже расстроился, если б фирма так резко закрылась! – сказал я и подбодрил. – Ну, ничего, будем стараться заработать больше!

– Да ладно, – отмахнулся Сергей. – Если у нас хотя бы по пятнашке в месяц будет выходить, я буду уже счастлив!

Едва мы все выгрузили, как вернулся отец, окинул взглядом склад, закурил.

– Есть сигарета? – произнес я.

– А ты тоже куришь что ли? – удивился Сергей.

– Да у нас все курят. И мать тоже, – кисло отмахнулся я. – Вот, собираемся бросать. А кто-то тянет одну за одной, да, па?

Отец смерил меня уязвленным взглядом, отвернулся и бросил через плечо:

– Я быстрее тебя брошу курить, вот посмотришь.

– Посмотрим! – азартно сказал я, и уже Сергею добавил. – А ты не куришь что ли?

– Не, не курю, давно в молодости курил. В шестнадцать начал, а в двадцать бросил.

– Сильно, – впечатлился я. – Надо тоже бросать это дерьмо, и так желудок болит…

– Ага, единственный из своей компании, помню, бросил. Все так и курили дальше, а я сказал себе, что брошу и бросил, – добавил Сергей. – А что у тебя с желудком?

– Да, гастрит, наверное, не знаю, так, иногда болит, – отмахнулся я. – Питаемся, как попало, целый день на колесах. У отца раньше болел, вот, мне передалось по наследству.

– Так, ну, мы грузиться будем!? – оборвал отец.

– Да, – встрепенулся я. – Давай грузиться, а то расслабились тут.

– Ну, а мне что делать? Вам помогать или как? – развел руками Сергей.

– Да ты, собственно, можешь ехать, – сказал отец. – А с чего тебе нам помогать? Товар свой ты привез, теперь дело стало за документами. А это мы и сами загрузим.

– Я просто подумал, вроде как мы уже вместе, получается, – с недоумением на лице растерянно произнес Сергей. – Можем уже начинать продавать весь товар от фирмы.

– Сереж! – уставился на того отец, заходив желваками. – Но документы ведь не сделаны! О чем ты говоришь? Вот оформим все, тогда и начнем работать вместе!

– Анатолий Васильевич, да я звонил в эту организацию, которая мне фирму открывала, там у них какая-то задержка, сказали, что сейчас пока документы не могут принять, через две недели, сказали, можно приносить. Вот я и подумал, чего две недели терять? Можно ведь уже начать работать! Чего деньги-то терять!?

– Серый, а мы работаем, – брякнул я. – У нас процесс-то никак не зависит от даты объединения. Ну, если сейчас у тебя там что-то не получается, хорошо, давай через две недели. Ничего страшного. Мы как работали, так и работаем. А ты уж там сам смотри.

– Ладно, я понял, – сказал тот разочарованно. – Вы прям, что Анатолий Васильевич, что ты, люди принципиальные и все у вас строго по порядку.

– Ну, а ты как хотел, Сереж!? – вспылил отец. – К чему все эти разговоры. Сначала документы, потом работа. А не наоборот, как ты предлагаешь!

– Хорошо-хорошо, Анатолий Васильевич, я вас понял! – смиренно сказал Сергей. – Я тогда завтра еще им позвоню, узнаю, что там и как, и вам тогда отзвонюсь.

– Вот это другой разговор! – произнес отец, повернулся ко мне. – Что грузим?

Я показал, и мы начали погрузку. Сергей неуютно помялся рядом, подошел ближе и принялся помогать, неуклюже подавая коробки с поддона то мне, то отцу. Дискомфорт ситуации вынудил меня продолжить общение с Сергеем на первую попавшуюся тему – я спросил его, где тот живет, услышал ответ – не по пути – и предложил все же подвезти.

– До рынка докинем, па? – произнес я.

– Докинем, – обрезал тот металлическим тоном, не прекращая грузить товар.

Через полчаса мы загрузились. Закрыв ворота склада, я сел в «газель» последним, и тут же уперся плечами в квадратный торс, занявший едва ли не две трети всего сиденья.

– Серый, двигайся! – сказал я.

– А, да, – подвинулся тот, шмыгнул носом, вытер в который раз пот со лба и уперся рукой в панель перед собой, придерживая грузное тело от дорожной болтанки.

Миновав проходную, мы оставили позади и дежурившую там тетку. Поплывшая в фигуре женщина курила, проводив нашу «газель» цепким взглядом сквозь старомодные круглые крупные очки с заметными диоптриями. По виду ей было лет под сорок.

– А че это за баба? Она тут работает что ли? – поинтересовался Сергей.

Я ответил, сказал, что вахтерш тут несколько, дежурят они посменно, денег им не платят, но вахтерши собирают мзду со стоящих на заводе машин, тем и живут.

«Газель», миновав переезд, натужно проскрипела рамой и выехала на асфальт.

– Странно, вот, вы продаете уже «Люксхим» сколько лет на рынке, а у вас его так никто и не отобрал, – вдруг произнес Сергей, словно озвучил заботящую его мысль.

– В смысле – странно!? – удивился я. – А с чего это, вдруг, у нас должны его отобрать!? Мы торгуем своим товаром, другие – своим. Мы не лезем в их товар, они – в наш. У нас просто со всеми хорошие отношения.

– Как ты относишься к другим, так и к тебе относятся, Сереж! – произнес отец, не отрывая взгляда от дороги.

– Ну да, – спустя заметную паузу размышлений, выдал, будто бы даже удивленно Сергей. – У вас и вправду хорошие отношения со всеми. Интересно.

Наш разговор с Сергеем перешел в обычный треп и совсем не отложился у меня в голове. В какой-то момент в него включился отец, и до меня донеслось окончание фразы Сергея: «Ну, вот вы товар бартерный, Анатолий Васильевич, куда продаете после?»

– Сереж!!! – побагровел, вдруг, отец, жилы на его шее вздулись. – Я тебе в третий раз говорю, мы не будем обсуждать эту тему, пока документы не будут оформлены!!!

Машина шустро катила по окружной мимо огромных складов «Оптторга».

– Что ты постоянно выспрашиваешь – что, да как!!!??? – рубанул ребром руки по приборной панели отец перед самым носом у Сергея. – Какой ты настырный!!! Тебе же сказано было – нет!!! Нет, значит – нет!!! Что непонятного!!!???

Я мысленно сжался в комок. Медленная скользкая полная ужаса мысль поползла сквозь мозг: «Да ты чего делаешь!? Он же сейчас соскочит, и все – прощай «Аэросиб»!

– Анатолий Васильевич, а чего вы кричите на меня? – спокойно произнес Сергей. – Я же на вас голос не повышаю.

– Того и кричу!! – отец запнулся, кашлянул, кровь вполовину схлынула с лица. – Я не кричу, я тебе объясняю, что не надо быть таким упертым! Тебе сказали раз – после подписания документов! Что еще надо!? Нет, ты снова и снова пытаешься узнать, куда мы возим свой товар! К чему все это!?

Отец закашлялся сильнее. Я сидел тише воды, ниже травы и каждую секунду ждал от Сергея фразы вроде: «Все, давайте закончим с этим! Никакого объединения не будет!»

Но, к моей радости и не меньшему удивлению ничего такого не случилось. Сергей, как и ранее, повел себя неконфликтно, мягко и податливо.

 – Да я не выспрашиваю, как вам может показаться, – сказал он, всем видом выказал удивление, непонимание, даже легкое оскорбление. – Я уже воспринимаю вас и Рому как своих партнеров по фирме. Мы уже, по сути, объединились, решили ведь, что работаем вместе, я уже и товар вам на склад привез.

– Сереж! – отец почти остыл. – Не морочь мне голову! Товар, как завез, так и можешь вывезти, если захочешь. Ты сам это знаешь. И словесные клятвы, и заверения ничего не стоят. Вот документы оформим, тогда и начнется наша общая работа. А пока ее нет. И больше, давай договоримся, мы к этой теме не возвращаемся.

– Ну, раз так, то давайте, – обмяк Сергей и надул губы.

С минуту мы катили в неловкой тишине. И снова я нарушил ее все с той же целью – лишь бы не лишиться забрезжившей надежды, сказал Сергею, что можно найти другую юридическую фирму, если та, в какую он звонил, не сможет быстро оформить документы. Ухватившись за возобновившийся диалог, Сергей тут согласился и замолк, спустя минуту шмыгнул носом и произнес: «Вон там мне остановите, Анатолий Васильевич».

«Газель» перестроилась и остановилась у обочины. Я выскочил, выпуская Сергея.

– Ну, все! Звони, давай, как будут новости! – сказал я и крепко пожал ему руку.

– До свидания, Анатолий Васильевич, – произнес Сергей и потянул руку к отцу.

– Пока, Сереж, – сухо и сдержанным рукопожатием ответил тот.

Сергей развернулся и пошел прочь по ходу движения машин. Я нырнул в кабину и бросил взгляд на удаляющуюся широкую спину с болтавшимися в такт шагов руками. Мы тронулись, перестроились влево и поехали обратно. Мне захотелось снова упрекнуть отца в излишней жесткости, даже агрессивности, но, глянув на его лицо, я не решился. Только выдавил из себя: «Да, неслабо ты его приложил».

– А пусть не вынюхивает! – резанул отец.

С минуту мы ехали молча. Вдруг отец произнес из задумчивости: «Хитрый малый этот Сережа! Так все по-тихому аккуратненько норовит выспросить и разузнать».

Я не стал спорить. Схожая мысль появилась и у меня, но была незаметна под слоем других. Я зациклено думал об объединении, и никакие события не могли поколебать мое желание совершить шаг, казавшийся мне столь важным и единственно верным.

«Газель» бодро отмотала половину пути, и мы свернули с окружной в «Оптторг». Я выскочил из машины у проходной, зашел в офис, отметил накладную и, выйдя из здания, быстрым шагом направился к складам. Завидев шедшего навстречу Алексея Семеновича, я сразу расплылся в улыбке. Этот человек вызывал у меня только положительные эмоции. Как всегда в кепке, он шел, зажав в зубах кривую потухшую папиросу, и лукаво улыбался.

Мы горячо поздоровались. Экспедитор в очередной раз дал определение офисным сотрудницам и размерам их задниц, после уже серьезно спросил, как дела у нас с отцом. В эйфории я рассказал все как есть – что создаем мы фирму, объединяясь с человеком, коего тот знает, в общем – укрупняемся!

– Ого, вот это новость! Ну, поздравляю, Ром! – крепко пожал экспедитор мою руку. – А с кем же вы объединяетесь!? Кто ж такой!?

– Алексей Семенович, да ты его знаешь, Сергей из «Саши»! – сказал я. – «Саша» же закрылась, а товар остался, вот мы и решили с ним объединиться и продолжить работать!

– А, Сережа, знаю… – протянул экспедитор, задумался, приподнял кепку и почесал затылок под ней. – Знаю я его, смуглый такой, Сережу знаю… Тогда успехов вам, Ром… Дело хорошее… Давайте, растите, укрупняйтесь! Денег вам побольше заработать!

– Спасибо, Алексей Семенович! – пожал я с чувством тому руку, поспешил дальше.

– Рамзес, хочешь, новость скажу!? – изобразил Вовка лицом интригу.

– Давай.

Мы шли вдвоем по территории «Пеликана» от офиса к складу. Я нес накладную и разрешение на выгрузку, Вовка увязался следом, сбежав снова от офисной скуки.

– Петровича Папа выгнал нахуй! – выдал Вовка, вытаращил на меня снизу вверх свои зенки и расплылся в нарочито дебильной улыбке.

– Че, серьезно, что ли!? – удивился я.

– Да, совсем выпер его к хуям собачьим! – радостно отмахнулся Вовка и потянул джинсы вверх. Помешал живот. Запыхтев, Вовка разжал руки, и джинсы упали обратно.

– А за что он его?

– А вот ты догадайся! Ну, догадайся, кто подсказал Папе!? – Вовка забежал на шаг вперед, уперся рукой мне в грудь, лукаво зажмурился и кровожадно улыбнулся.

– Ты что ли подосрал Петровичу!? – произнес я, зная ответ наперед, но желая подсластить Вовкино самолюбие. Получилось.

– Яяя!!! – ощерился довольно тот.

– Кто бы сомневался, – сказал я, подойдя к «газели».

Подсунув руки под бедра, отец сидел на водительском месте и не мигая смотрел прямо. «Как истукан», – пролетела мысль. Отдав ему бумаги, я пошел в склад.

– Знаешь я теперь кто!? – крутился Вовка рядом.

– Паразит ты после этого, вот ты кто! – резюмировал беззлобно я.

– Хы-хы-хы! – засмеялся он. – Да не, я не об этом! Я теперь на месте Петровича, коммерческий директор! Так что смотри, теперь все поставки строго через меня! Я с вами, поставщиками, разберусь! Будете по струнке у меня ходить! Платить будете все вот сюда!

Вовка оттопырил карман джинсов. Внимательно и иронично я посмотрел на него. В каждой шутке есть доля правды. В шутках Вовки правда была почти вся.

– Да ладно, Рамзес, я пошутил! – стушевался тот. – Вы у меня на особом счету!

Во время выгрузки Вовка слонялся по складу растопырив по-хозяйски руки, болтал без умолку и наигранно командовал кладовщицами. Наконец, мы вернулись на улицу.

– Ну че, буржуи, все? Домой? – уперся Вовка стоптанной туфлей в колесо «газели».

– Да, на сегодня все, есть уже охота, – кивнул я, ухмыльнулся. – Вечером идем?

– Ясен палец, Рамзес! Ты такие вопросы глупые задаешь!

– В девять у гостиницы?

– В восемь! – выдал Вовка.

– Вечер обещает быть долгим? – рассмеялся я.

Встретившись в назначенное время, мы за десять минут дошли до проспекта. Лето, июнь. Погода стояла шикарная. Лавируя в потоке людей, мы крутили головами туда-сюда.

– Ух, какая фигурка! – громко прошипел я Вовке на ухо и пихнул его в бок.

Впереди нас шла девушка в белой майке без рукавов, джинсовой юбке до середины бедра, в белых чешках на босу ногу и с сумкой на плече. Что-то неуловимо знакомое было в ее движениях. Я присмотрелся. Ростом около метра шестидесяти, собранный назад хвост русых волос, стройная, но с формами фигура. Девушка двигалась легко. Каждое движение подчеркивало ее женскую природу. Я заинтересовался. Мы ускорились.

Это оказалась она! Официантка из «Чистого неба»!

Вот почему ее движения мне показались знакомыми. Я растерялся, почти запнулся в шаге, но смог выдавить из себя банальное «Здрасьте!»

– Здрасьте! – игриво отозвалась девушка, и ее глаза вмиг заблестели.

Мой взгляд невольно скользнул вниз к груди, и я забыл, что хотел сказать дальше. Вовка закряхтел, неловко подтягивая штаны. Пару секунд наблюдая нашу растерянность глубоким взглядом зеленых глаз, все поняв, девушка звонко засмеялась. Я смотрел на нее как зачарованный. В своем смехе девушка виделась еще красивее. Опомнившись, я стал задавать самые тупые вопросы, на какие в ту минуту был способен мой мозг. Вовка тоже что-то брякнул. Наконец, я добрался до вопроса про имя девушки, предложив знакомство.

– Рита, – произнесла та облегченно и тихо посмеиваясь.

– Рома, – представился я.

– Владимир! – протянул галантно руку Вовка.

– Очень приятно! – вложила в нее свою аккуратную ручку Рита.

Мы прошли рядом несколько десятков метров, я смутился окончательно, но решив, что до первого общения достаточно, торопливо простился с девушкой и потянул Вовку за собой в обратную сторону. Рита засмеялась, помахала нам рукой и пошла дальше. Отойдя достаточно, я обернулся и уловил в движениях девушки появившуюся уверенность.

Остаток вечера прошел неоригинально. В два ночи я и Вовка выбрались из клуба в состоянии подпития. Несколько секунд я дышал не спертым жарой и толпой воздухом, достав сигареты, протянул Вовке. Тот замотал головой, сказав, что его это «заебало» и надо бросать курить. Но тут же сцапал из пачки сигарету и закурил. Я подкурил следом, сказав, что бросать дурную привычку все же надо.

– Да, надо бросать, Рамзес. Такая гадость, пиздец! Пошли! – махнул рукой Вовка. – Звони этому балбесу Эдику, пусть ждет нас.

– Не берет трубку, – произнес я после нескольких гудков. – Странно.

– Какую-нибудь очередную пассажирку дрючит где-нибудь в кустах, – выдал Вовка и засмеялся. – Сам тощий, а член, небось, до колен.

Засмеялся и я. Мы пошли к гостинице. Там, не встретив Эдика, мы сели к другому «бомбиле», который сказал, что у Эдика идут выпускные экзамены, и после них строитель с дипломом таксовать не будет. Парень предложил свои услуги, и я записал его номер.

Сергей позвонил 13 июня в понедельник следующей недели. Он сказал, что вроде как все уладилось в той юридической конторе и подавать документы можно хоть завтра.

В среду я и Сергей, оба в футболках и шортах, оказались в кабинете юридической фирмы. Я все пребывал в состоянии эйфории. Сергей выглядел отрешенным, воспринимал мою радость слабо, диалог поддерживал вяло. Все случилось быстро – на вопросы юриста Сергей ответил, что продает половину своей доли в фирме за минимальную сумму в пять тысяч рублей. Следом он извлек из пакета папку с документами и протянул девушке. Та перевела взгляд на меня – я подтвердил, что покупаю долю. Дальше была формальность – дайте ваши паспорта, подпишите тут, поставьте печать здесь, оплатите стоимость услуг.

– Примерно через неделю документы будут готовы, – подытожила девушка и мило улыбнулась. – Мы вам позвоним.

Сказав дежурное «спасибо», оба вышли из кабинета.

– Поздравляю! – улыбаясь, протянул я руку Сергею. – Теперь мы с тобой партнеры!

– Тебя так же, – вяло пожал руку тот, вздохнул, теребя пакет. – Ну что, пошли?

Я кивнул. Перебрасываясь общими фразами, мы пошли на улицу, там с сигаретой у «газели» расхаживал отец. Завидев нас, он удивился, произнес: «Все? Так быстро?»

– А че там долгого, – буркнул Сергей. – Изменения внесут и через неделю, сказали, получим документы. Так что, можем уже работать.

Я предложил потратить неделю на выбор и подготовку офиса. Отец согласился.

– А что мы с завтрашнего дня разве не начнем общую работу? – удивился Сергей.

Отец сказал, что это как раз и будет общая работа, ведь офиса у нас нет, его надо выбрать из помещений офисного здания и, наверняка, сделать минимальный ремонт.

– А что тогда с товаром!? – произнес Сергей.

– А что с товаром? Стоит на складе, что с ним будет? Как все организационные вопросы решим, так и начнем работать. А пока нам еще свой надо товар подраспродать.

– Это как это!? Что-то я не понял! – услышав ответ отца, насторожился Сергей. – Вы, значит, свой товар продавать будете, а я свой нет или как?

Я сказал, что на привезенный им товар мы не претендуем, что он может продать его сам и забрать прибыль себе, а все новые поставки пойдут уже в общее дело.

– Не, ну так как-то неправильно тоже, – растерялся Сергей.

Желая его окончательно успокоить, я назначил дату, сказал, что до первого июля работаем раздельно, а после – вместе.

Я посмотрел на Сергея, тот мялся.

– У нас будет, чем заняться до первого июля, Серый, вот увидишь! – добавил я, сказал, что помимо вопроса с офисом, надо будет нанять кладовщика и грузчика, а мне и отцу продать остатки розничного товара и закончить переезд со старого на новый склад. – И у тебя, наверняка, есть оставшиеся дела, ты же говорил, что вел какие-то там операции.

– Да нет вроде у меня ничего такого, – произнес Сергей.

– Ну, нет, тогда займись своими делами или просто отдохни, – резюмировал отец.

– А много у вас розничного товара? – спросил Сергей, сказав, что мать его работает продавцом у хозяина розничных точек на рынке, и он может предложить тому наш товар.

Такая помощь была бы кстати.

– Ну, хорошо. Я поговорю с ним и тогда вам скажу че по чем. В общем, будем на связи или как? – заторопился Сергей с окончанием нашей встречи.

– Да почему на связи!? – удивился отец. – А офис? Чего тянуть-то? Надо ж решать вопрос с офисом! Подъезжай завтра с утра на завод, будем искать себе помещение.

Сергей на секунду задумался, произнес кисло:

– А какие маршрутки к вам ходят?

Я назвал и тут же спросил: «А ты без машины?»

– Да, пока без машины, я ж свою «тойоту» продал. Вот, как раз думаю на выходных покататься на авторынок, прицениться к машинам. А пока так, пешком.

Следующим утром, побродив с одним из владельцев завода по административному зданию, мы выбрали себе офис – комнатку на первом этаже метров в семь площадью. И с ней для работников смежное помещение еще меньше, за единственное зарешеченное окно точь-в-точь как тюремное и тесноту я его сразу прозвал «кильдимом».

– Мда, тесновато, – сказал отец, задрав голову, уставился на облупленный потолок будущего офиса. – А так, небольшой ремонт сделать и можно трудиться.

– Ну что? – кивнул я Сергею. – Как тебе?

– Да как…  – отмахнулся недовольно тот. – Других же вариантов нет.

– Нет, – подтвердил я.

– Ну, значит, здесь будем, – скривился Сергей.

Вариант с ремонтом офиса своими руками он отклонил сразу. В соседнем здании трудилась бригада рабочих, которых мы тут же и наняли за три тысячи.

Несколько дней мы с Сергеем не виделись, занимались своими делами – привезли дверь в офис, перевезли часть товара из старого склада в новый и трудились на развозе.

Ремонт в офисе оказался именно на три тысячи – как попало побеленный потолок, налепленные вкривь обои, заляпанное краской окно с пыльными стеклами, выкрашенный густо в коричнево-рыжий цвет пол и новая некрашеная дверь без ручек и замков. Втроем войдя в комнату, мы стали ее осматривать.

– Розетка одна, – сказал я. – Маловато. Еще одна не помешает.

– А почему одной мало? – удивился Сергей.

Я объяснил. Отец поддержал. Отмахнувшись, Сергей согласился.

– Замок, вот, еще в дверь вставить надо! – произнес отец.

– О, да! Замок, точно! – встрепенулся я и еще раз оглядел комнату. – Завтра тогда с утра захватим инструменты, заедем по пути замок купим и врежем, да, па?

– Врежем, – буркнул тот недовольно.

– Ну, все тогда? – поинтересовался Сергей. – Вроде как на сегодня дел нет никаких.

– Да, похоже на сегодня все. Ну! – глянул я на обоих. – Тогда расходимся до завтра.

Выйдя на улицу, мы с отцом направились к складу, а Сергей на остановку.

Следующим утром, когда я и отец приехали на завод, Сергей уже расхаживал вдоль палисадника офисного здания с задумчивым лицом и заложенными за спину руками.

– Сейчас замок вставим, вот, купили! – пожав руку, показал я тому сверток в руках.

Втроем направились в офис.

– Слушай, па, ну, дверь лучше снять, да? – сказал я, едва мы оказались внутри.

– Конечно, лучше снять! – резко ответил тот. «Не в духе», – понял я, поддел снизу носком ноги дверь, и та легко сошла с петель.

– Давай, я подержу ее, а ты начнешь ковырять, – предложил я отцу.

Сергей стоял рядом. Через несколько минут, когда паз под замок был выдолблен на треть, он произнес: «А розетку сегодня будем делать?»

– Да можешь хоть сейчас начать делать, – произнес отец, не отвлекаясь от работы.

Я стоял, зажав дверь меж ног и придерживая ее руками.

– Я что ли!? – удивился Сергей.

– Можешь отца своего позвать, – замер в работе отец и посмотрел на Сергея поверх очков. – Вдвоем быстрее справитесь, я думаю.

– Зачем отца звать!? – сильнее удивился тот.

– Ну я же вот замок делаю! Этот мне помогает! – отец указал стамеской на меня. – Мы делаем замок, вы – розетку! Это и будет совместная работа! Не хочешь приглашать отца, сделай сам! Сам сделаешь!?

Я понимал позицию отца и даже был с ним согласен. Но его явная конфликтность смущала. Отец уставился на Сергея поверх очков жестким взглядом и ждал ответа.

– Да не, я сам не смогу, я в электрике плохо соображаю, – промямлил тот.

– А раз сам не сделаешь, зови отца! – тут же припечатал отец. – Он то, надеюсь, в электрике соображает!? Тут несложно, всего одна розетка.

– Да как несложно!? – встрепенулся Сергей. – Места же нет под розетку, это что, новую делать придется!?

– Ну, сделаете новую, что за беда!? – сказал отец и продолжил работать.

Я молчал, наблюдал за обоими, нервно ощущая витавшее в воздухе напряжение.

– Давай, я поковыряю, – предложил я в надежде хоть как-то понизить градус.

– Чего ты поковыряешь!? – огрызнулся и уставился на меня отец.

– Ну, углублю паз, давай.

– На! Ковыряй! – отец грубо сунул мне стамеску и молоток, почесал пальцем под носом, поправил очки и снова уставился на недовольно кривившегося Сергея.

– Пошли, Серый, на склад, притащим стол и стул, – сказал я, когда с дверью было покончено, уводя того от зревшего конфликта. Сергей молча согласился.

Мы прошли полпути, прежде чем вздохнув Сергей произнес:

– Да… у Анатолия Васильевича характер, конечно…

– Да, характер у отца тяжеловатый, – кивнул я и добавил. – Что есть, то есть!

Взяв на старом складе стол и стул, мы пошли обратно.

Пятничным утром 24 июня мы снова оказались с Сергеем в офисе юридической фирмы, расписались в получении документов, и папка с ними легла в пакет Сергея.

– Ну что, пусть у меня будут или как? – произнес он.

– Да пусть, – призадумался я. – Положи дома, какая разница! Пусть у тебя будут!

С этого момента в фирме официально стало два собственника с равными долями.