Настроение почти на все оставшиеся дни праздников было испорчено. Я оказался в сильной эмоциональной яме и сплошном одиночестве. В семье отношения ушли в стадию законченного идиотизма. Мать, отец и сын – жили вместе и почти не общались меж собой. Шли выходные, а я не знал, куда податься из этого капкана. Компаньон по бизнесу – своя семья, свои заботы. Вовка? То же самое. Через пару месяцев он собирался оформить свои отношения официально. Наташа? Мы встречались. Но отношения шли странно. Настолько спокойно и размеренно, что я начал задумываться об искренней заинтересованности в них обоих. Отношения отдавали формальностью. Наташа мне нравилась, но без придыхания и внутреннего огня. Наше поведение было столь схожим, что я начал подозревать подобное состояние и у неё. График работы девушки тоже не способствовал отношениям. Она все праздники без отдыха работала на разных точках, подменяя коллег. Наше общение в эти дни свелось к двум мимолётным встречам. Полчаса вместе после десяти вечера и Наташа ехала домой спать, чтобы на следующее утро снова в восемь быть на работе.

Наконец, начались будни. Погода стояла тёплая и сухая – дихлофосы улетали как горячие пирожки. Я регулярно изучал электронный отчёт и удовлетворённо отмечал рост цифры в графе «прибыль». Следом и Сергей быстро пристрастился к этому занятию.

– Чё там цифра!? – именно так стал спрашивать он, кивая на монитор.

Я или Вера нажимали кнопки, и являлась «цифра». Она росла весь текущий месяц, после чего эта игра начиналась заново. Мы уже привыкли, что прибыль перевалила за две сотни, а за вычетом зарплаты и расходов чистыми в месяц оставалось более ста тысяч.

Я пристрастился читать газеты. Еженедельно Сергей приносил новую, и пару дней мы читали её по очереди. Отец каждый день там же у склада в буквальном смысле клепал будку. Я и Сергей по нескольку раз в день ходили мимо него, и все трое не здоровались. Отец бросал на меня изучающий взгляд полный льда и обвинений. Я же смотрел встречно с вызовом, злостью, жалостью, ненавистью и лёгким злорадством. Я испытывал жалость – отец оказался за бортом дела, какое мы с трудом поднимали вместе. Злость – из-за его врождённой упёртости, переходящей временами в одержимость. Ненависть – к тому, что отец создал всем проблемы на ровном месте. Вызов – ответ на укор отца. Я чувствовал, что отец лелеял мысль о том, что мы попросим его обратно, побоясь двигаться дальше без отца. Злорадство – мы пошли вперёд, бизнес рос стремительно, а отец клепал к каркасу будки фанеру.

– Ром! – произнёс он, когда мы с Сергеем в очередной раз шли мимо «газели» и, волнуясь, пару раз кашлянул. – Можешь подойти на секундочку, помочь, подержать тут?

Отец произнёс это так смиренно, и вид у него был почти побитый, что во мне враз усилилась жалость, заглушив все остальные чувства. Хотелось подойти к нему и сказать: «Что ты мучаешься с этой будкой? Чего тебе не работалось с нами? Теперь ковыряешься тут в грязном комбинезоне, сам не понимая зачем.»

Я забрался в наполовину обшитую будку, выдавил из себя сухо:

– Давай, что держать?

– Этот лист держи, – сказал отец и потёр под носом – ещё один его жест смущения.

Я прижал лист фанеры к металлическому каркасу будки. Отец взял заклёпочный пистолет, прихватил лист в нескольких местах и сдержанно произнёс: «Всё, спасибо…»

– Не за что, – сухо сказал я, спрыгнул с кузова, скрылся за ним и медленным шагом стал нагонять Сергея. Тот, предусмотрительно пройдя за кабину «газели», остановился метрах в десяти и, лукаво ухмыляясь, ждал меня. Заметив этот взгляд, я опустил глаза, в груди защемило – мы с отцом за время короткого общения так и не глянули друг на друга.

– Чё… всё… помог? – произнёс Сергей, едва я с ним поравнялся.

– Да, помог… – кивнул я, продолжая шагать и смотреть себе под ноги. Я вздохнул, невидимые обручи сдавливали грудь, выдохнул. Сергей пошёл рядом, поинтересовался:

– Что, Анатолий Васильевич сделает будку и поедет за помидорами или чем там?

– Ну да, вроде так говорил… – кивнул я.

– Ну а как он поедет…? Он же никогда не занимался… Он что, знает где их брать… цены…? А где он торговать собрался? На рынке просто станет и будет продавать что ли!?

– Да не, полторы тонны на рынке – это неделю, а то и две надо стоять. А помидоры через неделю уже будут никакие… Он оптом хочет! На «Водном рынке» будет торговать.

– Один что ли? – не унимался Сергей.

– Да нет… – всплыл в моей голове жуликоватый образ соседа по стоянке. – Есть там у отца знакомый один, Вася. Вроде они вместе собираются закупать и торговать. Да пусть занимается, чё дома сидеть!? Хоть денег заработает! С машины чистыми десятка выходит минимум, в неделю по рейсу делай, вот тебе сорок штук! А то бы у нас тут на пятнадцать тыщ пыхтел! Не, правильно сделал он, что ушёл! И нам без него комфортно, не надоедает своим занудством, и он больше заработает без нас! Так всем будет лучше!

Я облегчённо отмахнулся от тяжёлых мыслей, почувствовав, что нашёл именно те слова, какие себе и хотел сказать. Моё стремление в любой ситуации никого не обидеть и никому не причинить вреда – наконец удовлетворилось. Из этих мыслей я вынырнул, уже когда мы подошли к палисаднику, и заметил, что Сергей тоже задумчиво молчит.

Я открыл скрипучую дверь здания и нырнул внутрь в прохладу. Сергей следом.

– Ого! – удивленно уставился я на газету, не веря тексту.

Был обычный рабочий день середины мая, и мы сидели в офисе втроём.

– Прикинь, Серый!! – оторвался я от газеты и посмотрел на него, глянул на Веру, зачитал фрагмент статьи. – «По данным аналитиков летом 2006 года ожидается рост цен на жилье на пятьдесят процентов»! И вот график тут… 2005 год – 20%, 2006 год – 50%, 2007 год – 20%, 2008 год – 20%… Прикинь!!??

Замерев, я смотрел на напарника, тот на меня.

– Это выходит, за три года квартиры подорожают вдвое! Это ж пиздец! – сказал я.

Сергей пару раз моргнул, выдохнул, отмахнулся и, возвращаясь взглядом к своим бумагам, буркнул: «Не будет такого. Будут обычные, вот эти… двадцать процентов и всё.»

– Не, да мне без разницы! – отмахнулся и я. – Я-то успел квартиру купить! Но ты прикинь, а если и правда так случится!? Это цены взлетят, и хуй укупишь эти квартиры! Моя стоит щас, пусть примерно, девятьсот… а будет миллион восемьсот… Жесть цены!!

Я переводил взгляд с Сергея на Веру и обратно.

– Да не! – отмахнулся снова Сергей. – Будут квартиры как обычно дорожать…

– Хм, ну посмотрим! – пожал плечами я. – Даже самому интересно…

– Надо в «Родной край» обязательно заехать и дожать этого жулика на дихлофосы! – сказал я, сидя с Сергеем в «мазде». Мы с утра выехали из офиса в «Форт». На календаре значилось 22 мая, понедельник. Мы затарили клиентов дихлофосами до упора, и продажи не заставили себя ждать. Запасы дихлофосов так быстро таяли, что к концу июня назревал очередной заказ. Нас с Сергеем охватила деловая лихорадка.

– Да, надо будет… – произнёс он и предложил заехать на обратном пути.

Получив четыре листа остатков товара, мы вернулись в машину и стали их изучать.

– Нихуя себе! – воскликнул я, глядя вниз последнего листа. – К оплате: 112580.80!

Наша недельная выручка впервые перевалила в «Форте» за сто тысяч, а до четверга ещё было три дня. Покинув базу, мы покатили в «Родной край».

– Да, налик у нас прям прёт… – произнёс Сергей, маневрируя на кривой грунтовке, поднял вверх указательный палец, замер, потянулся за телефоном в нишу к ручке передач, снова замер. – Ромыч, напомни мне – позвонить в Тамбов! Как раз на этой неделе клиент оттуда обещался подъехать и забрать дихлофосов на сезон… а он всегда берёт много…

Мы выехали, наконец, на нормальную дорогу и по кольцу ушли на окружную.

– Слушай, как думаешь… – продолжил Сергей. – Может, для Тамбова сделаем цену пониже, продадим как мы в «Саше» делали, процентов через семь-восемь, и нормально, а?

– Серый, а смысл? – удивился я. – Ты же сам говоришь, он берёт раз в год в начале сезона и всё… до следующего уже не показывается… Так зачем нам цены ломать-то?

– Да эт да… да я так… просто мы так цены задрали! – Сергей ухмыльнулся и качнул головой. – Я просто не привык через такие наценки продавать…

– Серый, а народ просто тупит страшно! Нет, чтобы торговать через нормальную наценку, все жмутся до десяти-двенадцати процентов! А потом понимают, что фактически молотят вхолостую! Объёмы – есть, а прибыли – нет. Склад сжирает свои пять процентов, туда-сюда ещё два и что остаётся – пять процентов!? И кому нахуй нужен такой бизнес!?

Я перешёл в режим монолога. Сергей не перебивал, лишь нервно покусывал губы. Глаза его скрывали очки, но вцепившиеся в руль руки, выдавали волнение напарника. Я повторил свои слова о случившемся с нами как редком явлении – после закрытия фирмы нам в руки упал хороший товар, какой мы, назвавшись правопреемниками, сразу пустили в дело. И нырнув на секунду мыслями в будущее, продолжил, сказав, что этот временной аванс будет на год-два, после чего нашу наценку прощупают, и мы упадём в прибыли. А поэтому, нам надо выжать из этих двух лет максимум, ведь мы маленькая фирма, потому должны работать быстрее крупных конкурентов или с бо́льшей наценкой.

Машина ушла с окружной вправо на дорогу к «Родному краю».

– Поэтому, лично по мне, пусть нас через два года уличат в завышенных наценках и начнут ныть… Мы легко выкрутимся – снизим наценки до стандартных, и все заткнутся и продолжат брать товар у нас. Да, возможно, кто-то отвалится, но это будет уже не важно, а мы свои бабки срубим, понимаешь!? И будут денюжки у нас вот тут! – я похлопал себя по карману штанов. – Мы не благотворительная организация… Все занимаются одним – зарабатывают деньги! Вот и я предлагаю заработать то, что можем… А у нас шанс есть!

Сергей молчал. Я закончил, даже выдохся, умолк. Мы почти приехали на место.

– А почему ты думаешь, что кто-то будет лезть в наш товар, высчитывать наценки? – произнёс из прострации Сергей после долгого раздумья. – Зачем им это делать?

Мы вкатились во двор «Родного края», картина открылась прежняя – две новенькие красные фуры стояли в углу двора, у складов на выгрузке стояла фура, рядом загружался «пятитонник» и поодаль две «газели» дожидались своей очереди. Сразу бросилась в глаза выросшая активность в «Родном крае» – помимо основной части здания функционировала и недостроенная. Внутри неё виднелись штабеля товара. Мы подкатили к красным фурам.

– Серый, полезут обязательно, вот увидишь… – сказал я, внимательно разглядывая двор и отмечая все видимые изменения. – Все же ищут новый товар, чтобы расти. Кто-то точно сунется… высчитает наценку, ахуеет и захочет себе этот жирный кусок… Вот и всё.

Мы вышли из машины. Я потянулся, приятно размяв позвоночник.

– Ну я так не думаю, что вот такое случится… – недовольно скривил губы Сергей, словно кривил их от неприятных ушам фраз, которые портили ему благостный настрой от поездки в «Форт». – У нас в «Саше» никто этим не занимался…

– Правильно, Серый… – кивнул я, зашагав в сторону офиса «Родного края». – Мы все судим по себе. Я всегда просчитывал цены конкурентов в поисках хорошего товара.

Сергей, пойдя таким же неспешным шагом, оказался сзади на пару шагов, да так и шёл, догнав меня лишь на середине двора. Он молчал, и наш диалог оборвался сам собой.

Мы прошли мимо машины директора и нырнули в здание. В торговом зале я тут же начал сканировать товар. Цены удивляли. Я стал по памяти сверять их с предложениями других фирм и высчитывать наценку «Родного края». Задумался – ничего не сходилось! Я глянул на Сергея – тот, явно скучая, сунув руки в карманы штанов и блуждая рассеянным взглядом по всему подряд от пола до потолка, слонялся по залу. Я снова занялся ценами и проверил свои расчёты, они были верны. Но итог выходил странным – получалось, фирма либо работает с мизерной прибылью, либо в ноль, или даже в небольшой убыток.

– Хм! – замер я в задумчивости около очередной полки.

– Чё такое? – подошёл Сергей, встал полубоком за правым плечом.

– Странная херня! – пожал я плечами. – Не могу понять, как он торгует по таким ценам! Это же бред! Он ничего не зарабатывает… или я в торговле ничего не понимаю…

Сергей молчал. Стоял рядом, пялился без интереса туда же, куда и я и молчал.

– Ладно, пошли к нему! – решил я и развернулся, зашагал в сторону кабинета.

Мы договорились на удивление быстро. Решающим моментом стало наше согласие брать в бартер товары собственного производства «Родного края».

– Блять, он уже производством занялся… быстро… – сказал Сергей задумчиво, едва мы вернулись в «мазду».

– Да, молодец, крохобор такой… – хмыкнул я, вспомнив внешность директора – маленький, лысенький, сутуленький, вечно вжимающий голову в плечи, с бегающими глазками и невнятной тихой дикцией.

Сергей сидел и, даже не пытаясь завести машину, оцепенело глядел вперёд.

– Вот, кто бы мог подумать, да, Роман…!? – посмотрел он на меня, шлёпнув тяжело ладонью по рукоятке передач. – Ещё три года назад, сам помню, он ходил по всем фирмам и предлагал эти сраные прокладки… Все его посылали, а он ходил и попрошайничал, чтоб взяли… И они же, блять, вообще не продавались… Не, продавались, но очень хуёво… Ну, как вот то, что ты мне возил на реализацию… всякое говно… Ты не обижайся…

– Серый! – хмыкнул я весело. – Да а чё мне обижаться!? Я сам знаю, что возил тебе говно! Ну, ситуация была такая – торговал тем, что давали без денег, а это всегда говно!

Я развёл руками, давая понять, что всё понимал и тогда, и сейчас не в претензиях.

– Ты ж мне тоже засунул этот «Антипригар»! – вспомнил вдруг я. – Такое же говно, блять! Я с ним намучился, пиздец! Хуй продалось, пришлось тебе возвращать обратно!

– Га-га-га! – закатился Сергей гортанно. – Дааа, засунул я тебе тогда висяка!

– А я пошёл получать, смотрю… «Антипригар», в накладной две коробки. Думаю… какой нахуй «Антипригар»!??? Я ж его не выписывал! Пока соображал, кладовщик уже мне их в руки сунул…

– А ты и взял, да!? Га-га-га! – откинул голову назад и засмеялся ещё грубее Сергей, глянул на меня глазами жулика, смогшего облапошить простачка.

– Ну да… я и взял! – пожал плечами я и снова ощутил неуверенность, возникшую у меня тогда, при получении ненужных коробок; и тот случай тут же ярко всплыл в голове вместе с так и нерешённым вопросом – зачем надо было так поступать, обманывать столь примитивным способом? – Только я так и не понял, а зачем ты мне вообще их пробил?

– Да у нас тогда был договор с производителем, а они произвели эту новинку. Ну, нам и пришлось заказать, взяли двадцать коробок, а они встали… Вообще не продавались! – Сергей хлопнул рукой по рулю. – И Давидыч говорит – распихивайте этот висяк куда-нибудь… я и пробил тебе две коробки, га-га-га… подумал, заметишь – собьём назад, а не заметишь, повезёшь торговать, га-га-га… ну ты и не заметил их… Да, весело было!

– Да не, я сразу заметил! – возразил я. – Только я тогда не понял, нахуй ты мне их так сунул… втихаря… просто взял и наебал меня, получается…

– Да не, ну, я не наебал тебя! – возразил Сергей, сразу слегка посерьёзнев. – Просто надо было что-то с ними делать с этими висяками…

– Да не, наебал получается! Ты же мне их втихаря сунул… а зачем, непонятно? Мог бы просто мне предложить взять этот товар и попробовать продать. И я бы тебя выручил. А то вышло некрасиво, сунул их по-тихому мне, я же потом всё равно вернул тебе его… Продал всего штук восемь что ли… я уж и не помню…

– Ну так продал же! – ухватился Сергей за фразу.

– Да я бы и так продал, если бы ты меня нормально попросил, а не пихал втихаря! – произнёс я с нажимом, чтобы напарник уяснил разницу, совершенно очевидную для меня.

– Ну, не знаю… – пожал тот плечами, взялся за ключ в замке зажигания. – Поехали?

– Да, поехали… – кивнул я устало и в задумчивости отвернулся к окну. Случайное обсуждение эпизода из прошлого всколыхнуло вопросы, лежавшие в душе в полудрёме и возникшие в новом качестве, с новым набором пищи для размышления. Мне показалось, что Сергей так и не уловил ничего постыдного в совершённом тогда им поступке, хотя, тему разговора посчитал неудобной и поспешно завершил её.

– Блять… – буркнул Сергей, тыча на ходу в клавиши телефона и злясь.

– Чё такое? – сказал я, шагая рядом и следя глазами за его неуклюжими пальцами.

– Да время хочу посмотреть! Жму кнопки, а они не срабатывают или срабатывают, но не сразу… гамно, а не телефон! Новый надо покупать!

– Одиннадцать тридцать, – произнёс я, просто посмотрев на свои наручные часы. – А чё ты себе часы не купишь? Хотя, сейчас время можно и в мобильнике посмотреть…

Мы шагали на склад. Летняя жара накатила с середины мая. Я сменил джинсы на лёгкие штаны, а лонгсливы на футболки-безрукавки. Сергей же стал приезжать на работу в светлых хлопковых летних штанах и рубашках поверх них, расстёгнутых почти до пупа. Наш стиль одежды был диаметрально разным: я – носящий одежду по фигуре, что лишь подчёркивало мой рост и энергичность, и Сергей – носящий всё свободное и мешковатое, скрывающее недостатки фигуры и излишний вес, но придающее солидности и важности.

– Ромыч, да я как боксом стал заниматься, так и перестал носить часы… – произнёс Сергей, убирая телефон под рубашку в подсумок. – Я просто как в драке разбил одни часы и больше не покупал, они на мне не держатся… – глянув на меня и, будто учуяв неверие, он продолжил. – Это ты просто такой спокойный, Роман! А я в молодости много дрался! У меня, знаешь, какой характер был!? Я в каждой драке участвовал, меня еле успевали разнимать! Это я уже когда Верка́ встретил, остепенился… Ну и дети потом… Меня дети сильно изменили! Я совсем другим человеком стал…

Я проникся словами напарника, в моей голове проплыли слова «ответственность», «зрелость», «обстоятельность». Эти изменения представились мне как в кино с быстрым монтажом – молодой Сергей, дерущийся и бесшабашный – держащий на руках маленькую новорожденную Лильку – и Сергей теперешний, отец двоих детей, строящий свой бизнес и уверенно стоящий на ногах. Созданный образ мне импонировал.

– Ну да, я сам по себе спокойный… – кивнул я. – Это меня нужно очень постараться довести, чтоб я в морду дал. Но если уж довести, то всё – у меня планка падает… Я в этом плане весь в отца… он тоже – терпит, терпит, а потом срывается и всё – пиздец.

Мы подошли к распахнутым воротам склада. Сеня полулежал у стенки на каком-то самодельном кресле с голым торсом и тюрбаном на голове из майки. Грузчик сидел в тени склада на коробке с товаром.

– Привет, бездельники! – весело выдал я и ступил в прохладу склада.

Сеня, уловив мой настрой, не вскочил, а лишь поправил тюрбан и улыбнулся.

– Сень, завтра приедет клиент с межгорода! – сказал Сергей и вошёл в склад.

– Эт хто эт такой? – раздалось сзади, Сеня уже стоял и озадаченно вертел головой, переводя взгляд между Сергеем и мной.

– Сень! – бросил Сергей пренебрежительно-строгий взгляд на кладовщика. – Это не хто эт такой, а клиент! А ты тут лежишь, танана свои раскидал и греешь их на солнце!

– Так, а чё делать, Серёж? Приходов пока нет, накладные собирать никакие не надо.

– Щас будет тебе накладная! – произнёс Сергей.

Снаружи склада возник и стал нарастать звук мотора. Звук доехал до угла и затих.

– Хто эт там? – прислушиваясь, посмотрел на меня растерянно Сеня.

– Анатолий Васильевич приехал, – сказал я, частенько называя отца для других так.

– Ааа… – протянул кладовщик.

– Сень, слушай меня! – недовольно рявкнул Сергей, метнувший чуть ли не молнию из глаз в кладовщика, тот мгновенно рефлекторно сжался и затрясся.

Сергей завёл руки за спину, сцепил пальцы в замок, размеренно и важно зашагал по складу. Все его движения – шевеление пальцев, повороты головы, задранный подбородок – говорили о том, кто здесь хозяин. Я с иронией отметил, что Сергей часто вёл себя так в мелочах, коим я не придавал значения, а уж тяжбу в регалиях с кладовщиком видел вовсе пустым занятием. Сеня затрусил, стараясь не отстать от Сергея. Тот остановился посреди склада и расставил широко ноги.

– Так, Сень, щас мы тебе дадим накладные, подготовишь товар на завтра… – выдал «хозяин» после выдержанной паузы.

– Дык… – замялся Сеня, переступил с ноги на ногу, озадаченно потёр щетинистый подбородок – … Петю же ещё не грузили… второй рейс… Как загрузим, тогда и…

– Да, Сень, всё ты правильно понимаешь! – развернул квадратные плечи Сергей и мерно пошёл короткими ножками к выходу.

Я вышел из склада первым. Причина такой выволочки кладовщика виделась мне надуманной, а сама сценка неприятной. Зачем? Непонятно. Сеня был вполне приличным малым. Его изначальная лукавая хитрость давно уже не проявляла себя на работе. «Всё-таки окружение меняет человека», – подумал я, отметив преображение Сени – тот стал более ответственным и работящим. Ему не надо было говорить дважды, на складе всегда был порядок, а любое замечание Сеня исправлял тут же, качественно и без отлынивания. И такое «дисциплинарное» давление на кладовщика я воспринимал как излишнее и даже вредное. Но указывать напарнику на это я не стал, а принялся греться на солнце.

– Ну чё, пошли? – раздался его голос за спиной.

– Да, пошли, – кивнул я, и мы побрели к офису.

«Газель» отца и вправду стояла за углом. С новой добротной высокой будкой она уже выглядела почти как настоящий грузовик. Отец ковырялся в инструментах в кабине, увидел нас, ничего не сказал, продолжил работать. Моё настроение сразу подпортилось, я молча прошёл мимо. Молчал и Сергей. Я обернулся – будка была почти готова, не были лишь навешены двери сзади – лежали в кузове.

– Что, Анатолий Васильевич собирается за помидорами? – произнёс Сергей.

– Не знаю… – пожал я плечами. – Вроде да… мы не общаемся на эту тему…

– Ну… дома-то вообще хоть общаетесь???

– Да, общаемся… так… только по нужде или бытовым каким-то делам…

– А мать как? Так и не работает? Сидит дома?

– Да, всё тоже самое… там ещё хуже… вообще пиздец какой-то… заебись семья, да!?

– Ну, Ромыч, чё ты хочешь… У меня дома тоже был не сахар… Мы вообще сначала жили в двух комнатах…

– Как это – в двух комнатах?

– Раньше же как, давали четырехкомнатные квартиры на две семьи военных. Вот мы и жили сначала в нашей двумя семьями, мы в двух комнатах и соседи в других двух. Это потом те съехали, и мы получили всю квартиру себе. А ты прикинь: я, Ромка – брат мой, мать, отец и бабка – мать отца… и все мы впятером в двух комнатах!

– Да уж… две семьи в одной квартире… жесть… – передёрнул я плечами.

– Да вот… так и жили, это потом уже у каждого по комнате стало. Я хоть мог бабу себе привести в комнату… Мы же с Верко́м первое время там у меня и жили…

Мы подошли к дверям административного здания, вошли внутрь.

– А чё ты время-то спрашивал? – вспомнил я.

– А! Да! – встрепенулся Сергей. – Точно, Ромыч! А сколько уже времени?

– Двенадцать, – глянул я снова на часы и уселся в кресло за стол.

– Да в «Форт» надо ехать на выплаты! – засобирался Сергей, вынул свой «чемодан» с полки. Сидеть в комнатке в такой солнечный весенний день не хотелось вовсе.

– Хочешь, вместе сгоняем в «Форт», – предложил я.

– Ромыч, а чё ты поедешь!? – посмотрел на меня Сергей заботливо. – Я быстро туда и обратно! Ты, вон, этих проконтролируй, чтобы на завтра всё собрали…

– Пока Петю во второй рейс не отправим, собирать там ничего не будут, – сказал я.

– Ромыч, да я быстро! Отдыхайте, вон… с Верой… Обсудите пока баб твоих…

– Да мы не обсуждаем с Верой моих баб, – оскорбившись, парировал я.

– Га-га-га! Да я пошутил, Ромыч! – отыграл назад Сергей, чрезвычайно довольный произведенным эффектом. – Всё, я поехал… скоро буду!

Он покинул офис, появился в окне, поставил в багажник «мазды» портфель, сел за руль. Машина ожила, сделала на пятачке круг и, подняв пыль, укатила.

Через час «мазда» вернулась. Сергей вышел из неё, вынул из багажника портфель и с довольным выражением лица направился обратно в офис. Я смотрел на него. Глаза были спрятаны за стёклами очков. Но я их будто видел. Я чувствовал, что и Сергей в окне видит меня и Веру, но смотрит на меня. Мы глядели сквозь стекла его очков друг другу в глаза, и я ощутил, как Сергей ловит кайф от момента. Под ощущения изменилась и его походка. Сергей шёл важно, словно его несло чувство собственной значимости. Чуть размереннее шаг, чуть сильнее выпячена грудь, чуть сильнее задран подбородок. Всё слегка «чуть». И портфель в его руках пружинил, словно нёс в себе приятную тяжесть.

– Привёз!? – расплылся я в улыбке, едва Сергей широким движением распахнул дверь офиса и поставил свой «чемодан» в кресло у двери. – Сколько!?

– Вер, запиши! – сказал Сергей по-деловому, задрал очки вверх, ловко поставив их на надбровные дуги, упёр руки в боки и задышал как паровоз, раздувая деловито ноздри.

Вера полезла в стол, шурша, нащупала тетрадь, вынула на стол, открыла.

– Сто сорок две тысячи пятьсот! – выдал Сергей и добавил жене. – Записала!?

– Да, Серёж, записала… – спокойно и даже бесстрастно произнесла та.

– Так, ну как будем делить общак, как обычно, да, пополам – половина у тебя и половина у меня!? – посмотрел на меня Сергей, жуя энергично нижнюю губу.

– Ну да… как обычно, – кивнул я.

– Вер, ну посмотри там, по сколько у нас в общаке с Ромкой!? – сказал Сергей и по локоть сунул в портфель обе руки, выудил оттуда пачки денег и замер с ними на весу.

– На тебе – десять пятьсот, на Роме – двенадцать ровно, – произнесла Вера.

– Аха! – отреагировал Сергей, бухнул на стол пачки и достал из портфеля кошелёк. – Сколько на мне, Верок – десять пятьсот!?

– Да, Серёж, десять пятьсот… – выдохнула та, уже занимаясь чем-то в компьютере и не отрывая взгляда от монитора и не переставая кликать мышкой.

– Аха! Так… – Сергей раскрыл кошелёк, вынул из него купюры и пересчитал их. – А у меня девять пятьсот… Вер, ну ты не помнишь, нырял я в общак или нет недавно!?

– Серёж, ну, мы по пути заезжали в магазин… – начала Вера.

– А, да! Точно! – перебил её Сергей, вскинул указательный палец левой руки вверх, продолжая правой держать раскрытый кошелёк, задрыгал ногой. – Мы заезжали в магазин и покупали детям ягоды и фрукты…

– Да мы там много чего покупали… – добавила Вера, глянула на мужа и уставилась снова в монитор. – И еду на дачу… и водку тебе…

– Так, ладно… Блин!!! У нас же у Лёньки скоро день рождения!! – встрепенулся тот.

– О! Классно! – ожил и я. – И сколько ж ему?

– Да два будет… Слушай, Ромыч, ну давай выпишем премию – возьмём по десятке себе! А то я с этими днями рождениями никак не выровняюсь по деньгам…

– Ды давай, Серый, – скрестив руки на груди и пожав плечами, произнёс я.

– Так, Вер! – тут же оживился напарник. – Ну, спиши с меня и с Ромки по десятке…

Он ловко подкинул ко мне ближе пачку сотенных, себе взяв такую же, отсчитал от неё десять банкнот и положил в тот отдел кошелька, где не хватало в его части «общака», демонстративно сказав: «Вот, Ромыч, видишь!? Я докладываю в свой общак, а то брал из него, теперь докладываю, чтоб ты ничего не подумал…»

– Да я и не подумаю ничего… Ну, взял, но ты ж доложил… У Веры учёт ведётся…

– Ну да, я тебе как раз и хотел сказать, что у меня так бывает, что я могу нырнуть в свой общак, а потом я всё равно из своих докладываю… И у меня, видишь, деньги даже лежат в разных отделениях… общак – в этом, а свои – в этом!

Сергей принялся усердно показывать мне отделы своего необъятного кошелька.

– Серый, да можешь их хранить, как хочешь… Лишь бы сумма, записанная в той тетрадке, у тебя была в нужный момент и всё! А все эти отделы это уже ты там сам для своего удобства, – отмахнулся я от объяснений, уловив в них надуманные формальности.

– Не, ну я тебе показываю, что всё у меня тут ровненько! – оскорбился тот.

– Да я понял, – кивнул я.

– Вер, ну посчитай, сколько мне надо Ромке отдать из оставшихся, чтоб поровну было? – произнёс Сергей, выдохнул, будто совершил титаническую работу, и предстояла не меньшая, уставился на пачки денег на столе.

Пальцы Веры ловко зацокали по кнопкам калькулятор, и она озвучила ответ.

– Аха, понятно!  Так, эт тебе, а эт мне! – сказал Сергей, разделил деньги, свою часть сунул обратно в портфель и принялся толкать премиальную десятку в кошелёк. Я смотрел на действо – банкноты влезли в пустой отдел, раздув кошелёк в размерах. И тот приобрёл законченный вид причастности к райской жизни – раздувшийся от денег, увесистый, один вид его говорил о статусе хозяина больше, чем всё остальное. Сергей с приятным усилием застегнул кошелёк, взвесил в руке и сунул в портфель.

– Нормальный такой у тебя лопатник! – произнёс я, качнув головой.

– Да! – радостно отреагировал Сергей, сдобрив тут же радость щепоткой огорчения от столь приятного неудобства. – С таким вот и хожу везде!

Он закончил возню, перевёл взгляд на стол и поинтересовался:

– Слушай, ну, а как ты свои то понесёшь!?

И вправду – обычно я ходил на работу с пустыми руками. Я даже к кошельку не мог никак привыкнуть – носил деньги в кармане джинсов или курток.

– Да, класть некуда, это точно… – буркнул я, посмотрев на тесные карманы штанов. – Ой, да пакет какой-нибудь возьму, да щас сложу… Вер, у тебя есть пакет?

– Сейчас гляну, Ром, – полезла та в свою сумку.

– А хочешь, на меня запишем, да и всё! – предложил вдруг Сергей. – Мне так и так с деньгами таскаться… Кстати, может, завтра и положим деньги в банк тогда уж сразу!?

Сергей замер, вопрошая взглядом к обоим.

– Ну, кстати, да… – произнесла Вера, смотря на меня. – Нам всё равно деньги в банк же класть, чё их туда-сюда сто раз передавать? Пусть у него уж будут.

– А вы завтра с утра хотите деньги в банк положить? – уточнил я, обдумывая.

– Ну а чё, – пожал плечами Сергей. – Я завтра с дачи сразу в банк – положу деньги, заеду в «Пересвет» – возьму остатки на понедельник и заеду в эту, как её, в «Сферу»!

Мы продолжали лелеять планы на «Сферу», крупную оптовую компанию на левом берегу города. Занималась фирма строительными материалами, попутно торгуя бытовой химией и имея в ней одни из лучших объёмов продаж.

– Ну всё, решили, тогда завтра занимаешься с утра левым берегом… – согласился я. – Ну, и деньги тогда бери, завтра сдашь в банк… Вер, запиши тогда мою часть на Серого…

Снова раскрылась тетрадь, Вера сделала очередную запись, тетрадь закрылась.

Приехал Петя и сразу укатил на склад. Вскоре он уже выехал с полной загрузкой.

– Я думаю, сегодня можно и пораньше поехать домой… – сказал Сергей то ли мне, то ли своей жене, но слова предназначались явно мне. – Приходов сегодня уже не будет, Петя уехал, товар на межгород эти на складе щас соберут… чё тут сидеть?

– Да можно, – кивнул я.

– Серёж, ещё Ваня же с нами поедет! – напомнила Вера, залилась румянцем.

– А, да! Ванёк ещё… – скривился Сергей и почти обречённо уронил голову на грудь.

– А он куда? В смысле… с вами на дачу? – посмотрел я на обоих.

– Да, Ром… Мы всё равно туда едем и его заберём, чего он в городе один будет болтаться, – произнесла Вера тоном заботливой старшей сестры.

– Вер, ну звони тогда Ваньку́, пусть приезжает сюда к пяти, да поедем! – произнёс нетерпеливо Сергей, вздохнул, расцепил руки и сунул портфель на нижнюю полку шкафа.

В полпятого в дверь робко постучали. Вошёл брат Веры. Внешне их схожесть была явной. Около метра восьмидесяти, стройный субтильный коротко стриженый блондин со светло-голубыми глазами и лукаво-застенчивым взглядом. Светлые брюки, белая рубашка в тонкую тёмную полоску с закатанными по локти рукавами. Вид Ваня имел аккуратный, только вещи были из дешёвых, из тех, какие покупают раз и носят до бесконечности.

– Привет, Ванёк! – небрежно и вальяжно протянул тому руку Сергей, не скрывая формальности жеста, после чего потерял всякий интерес к вошедшему.

Ваня чуть суетно и застенчиво пожал руку Сергею, кивком поздоровался со мной, Верой и остался переминаться с ноги на ногу в углу у входа. Спасал его неловкое стояние полиэтиленовый пакет, который Ваня перекладывал из руки в руку и вроде как чем-то был занят. За пару минут я составил своё мнение – будущий алкоголик или большой любитель выпить. Они все так одеваются. Утром всегда в чистой наглаженной одежде. Почти всегда в брюках и рубашках и для пущей солидности носят пиджаки. Возвращаются такие домой поздно ночью пьяные и в мятой мазанной одежде. Следующим утром они снова в чистом, кто-то заботливый их с утра наглаживает, одевает во всё свежее и по новой отправляет на алкогольный фронт, на коем полегла тьма таких наглаженных и причёсанных организмов. Если не знать их натуру, то впечатление они производят самое благодушное, особенно на одиноких женщин – тихие, не перечащие, деликатные и бесполезные. И, как выясняется позже, проблемные. Женщины их охотно подбирают, начинают о них заботиться как о дитятках малых, обстирывая, кормя и наглаживая. Дитятко же за всё скромно благодарит, надевает чистое и идёт пить. Намучавшись с таким «чемоданом без ручки», женщина его оставляет или возвращает маме, которой, собственно, некуда деваться. Ваня жил с мамой и ехал на дачу к маме. Я поглядывал в его почти прозрачные глаза и видел в них хитрость, недалёкий ум, лень, изворотливость и отсутствие внутренней силы. Брат оказался полной противоположностью сестры – честной, умной, трудолюбивой и ответственной.

Вскоре мы выехали с завода. Ваня сел сзади слева, я – справа. Очкастая вахтёрша кивнула первой и сказала «до свидания». Она, по обыкновению, дымила сигаретой, держа её двумя пальцами и манерно отставив мизинец. Все трое кивнули в ответ и оставили её позади в клубах пыли. Пока тряслись на кочках до асфальта вяло перекидывались фразами о работе. Я глянул пару раз на Ваню, тот молчал и лыбился сам себе. «Мазда» вылезла по гравию на асфальт и ускорилась.

– Роман, прикинь, а вдруг у меня портфель с деньгами своруют, вот что мы будем делать!? – вдруг выдал Сергей и глянул на меня сквозь очки и зеркало заднего вида.

– А почему – мы – будем делать??? – удивился я. – Деньги же у тебя…

– Так там и твоя же половина общака… – всё поглядывал Сергей на меня в зеркало.

– А какая разница?? Записано же на тебя, деньги у тебя, ты и отвечаешь за них…

Я замолк, но стекла очков напарника продолжали внимательно смотреть на меня.

– … своруют – будешь должен фирме, – закончил я и пожал плечами, внутренне продолжая удивляться странности вопроса, ответ на который мне казался очевидным.

– Ммм… – протянул Сергей, и в салоне стало тихо.

Через минуту молчание прервала Вера, начав обсуждать с мужем запасы продуктов на даче. На моей улице Сергей остановил. Я распрощался со всеми и пошел домой. Позже вечером Сергей мне позвонил – предложил отгрузить утреннего клиента вместе и отвезти наличные деньги в банк все разом. Я согласился.

«Газель» с тамбовскими номерами приехала рано утром, я опередил её буквально минут на пять. Тут же подъехал и Сергей. Клиент – невысокий стриженный под машинку мужичок в яркой гавайской рубахе – вошёл в офис с полиэтиленовым пакетом и высыпал из него на стол кучу денег. В комнатке тут же воцарилось радостное возбуждение. Сергей принялся пихать деньги в портфель, отчего тот раздулся и стал походить на его кошелёк.

Следом за час забили под завязку и «газель», машина просела на рессорах почти до отбойников и, жалобно скрипя всем чем можно, натужно покатила прочь.

– Ну чё, Ромыч, я поехал в банк… – потряс в руке увесистый портфель Сергей.

– Да, давай, Серый, едь, – кивнул я и остался в офисе один.

Вера появилась через час, а Сергей вернулся только к трём, но с хорошей новостью – «Сфера» согласилась брать у нас дихлофосы, и мы получили первый заказ.